ОРУ (продолжение).

Начало.

В те далёкие времена, когда Родина Фибаритов ещё называлась по-другому, процессы ОРУ были почти целиком естественными. Те общественные институты, которые естественно-историческим путём приписались к каждому из этих процессов, были распределены, на мой взгляд, так. За Организацию отвечала культура, за Руководство — царь, за Управление — церковь. Повторяю, приписка произошла естественно-историческим путём. То есть, так повелось. Все случаи попыток отгонять алкоголь от котлет мухами были обречены на провал, как и множество других абсурдных вариантов. Другими словами, модуль ОРУ обеспечивал сохранение устоявшегося порядка вещей. Фибаритов в те времена на территории не наблюдалось. Каждому жителю страны было понятно, что и как работает, где и что можно делать и говорить, а чего и где делать и говорить не стоит.
Как говорится, «вначале было слово». И слово это было — «реформа». То есть, ответственный за процесс Руководства царь принялся изменять ответственную за процесс Организации культуру, отгоняя ответственную за процесс Управления церковь. Имя этого царя скажете мне Вы. Результатом Евовских реформ явилась неспособность культуры нести на себе процесс Организации, и невозможность для церкви нести на себе процесс Управления. Пьяная Муха, обожравшаяся котлет, переселилась в город своего имени и там сдохла. Мухи, пришедшие на смену, то соблюдали диету, обходясь почти без котлет, то вводили для себя сухой закон, то питались и пили размеренно, но ни одна Муха не попыталась вернуть котлеты и алкоголь их прежним носителям. Всё это было бы смешно, если бы не миллионы запоротых крестьян, не сотни тысяч погибших во время моров и бунтов, не наличие самой похабной формы рабства вплоть до момента, когда петух исклевал Мухе всю задницу.
Мне скажут, а как же опричнина? Как же лихие времена? Как же смена династии? И я отвечу. Да, Иван Васильевич был Грозным царём. И творил ужасные дела. Но. Он творил их методами, приемлемыми современной ему культурой и согласованными с тогдашней церковью. Он занимался концентрацией мушиности в одном месте, — на себе. Его мотивы, психическое состояние и отвратительный характер наложили мрачный отпечаток на его деятельность. Но при нём процесс Руководства был жёстко ассоциирован с идеей самодержавия, процесс Организации с идеей русской культуры (народности), а процесс Управления с церковью (православие). И он самоотверженно проводил эту глобальную естественную для всего русского народа идею в жизнь. Да, казня к чёртовой матери каждого, кто становился или мог встать у него на пути. И он не вошёл в историю, как Антихрист, чего не скажешь об обожравшейся пьяной Мухе. Он пожертвовал (фактически) своей династией, положив её на алтарь этой идеи. И до такой степени преуспел в этом, что, когда пришло время избирать родоначальника новой династии, ни один из участников событий не смог провести в жизнь идею республики, секуляризации и тому подобные штуки, которые на тот момент уже имели место в Европе. И не потому, что бояре не знали о существовании таких форм правления. Знали. И Семибоярщина — яркое тому доказательство. Но республика не укладывалась в естественную и закреплённую Иваном Грозным парадигму. Поэтому «вся пирамида рухнула» (с) М. Жванецкий. Так что образ Ивана Грозного является тем исключением, которое подтверждает правило. Но вернёмся к нашим баранам. Упёртым и не признающим реальность.
Я могу подробно рассказывать о том бардаке, который оставил после себя Антихрист (не подумайте, что я верующая, — просто из песни слова не выкинешь). Перечислю лишь основные моменты, связанные с методичным, хотя и не намеренным уничтожением остатков естественной основы процесса Организации, которые происходили вплоть до второй половины 19 века. Бироновщина; сам факт воцарения женщин (в стране, где «Домострой» впитан с молоком матери); Академия наук, в составе которой было едва ли не больше немцев, чем в германской академии; потёмкинские деревни; фаворитизм в худших с точки зрения религии его проявлениях; удачные заговоры с привлечением большого числа участников (одно дело — отравить ядом, а другое — провести ликвидацию царя силами большого воинского подразделения); демократические идеи в голове царя и его расправа с теми, кто поверил в его демократичность; замена исконной и приемлемой в ошмётках культуры порки — шпицтрутенами; замена приоритетов в армии — от реальных побед до реальной показухи. Итогом всего этого кошмара стало формирование культуры, которой практически не было. И бодания западников со славянофилами по сути своей были обусловлены тем, что все понимали, что из текущего состояния культуры нужно бежать, только одни звали к восстановлению приоритетов по версии Грозного, а вторые — по версии Антихриста. Конечно, все эти разговоры не привели к реальным изменениям в культуре. Но сам их факт свидетельствует о том, что текущее состояние культуры не устраивало никого, кто вообще давал себе труд задуматься на эту тему.
Мне возразят. А как же расцвет искусства в 19 веке? Это ли не доказательство наличия культуры? И я отвечу. Искусство, каким бы значительным оно не казалось, является не самым основным, я бы даже сказала, одним из самых не основных элементов культуры. Я ещё остановлюсь подробно на этом вопросе, когда буду описывать универсумальный процесс Воспроизводства. Пока же скажу следующее. Культура, какой бы она ни была, является естественной составляющей основы для процесса Организации. Если культура эту функцию по каким-то причинам нести не может, её заменяет право, закон, правила поведения, правила отношения к жизни, правила для всех носителей этой культуры. Искусство же — лишь отражает данность. То есть, — результат. Причём, как правило, искусство указывает на дырки, на проблемные места в местах прилегания культуры к реалиям. Почему так? Потому что эти места кричат, болят и выпирают. «Погиб поэт. Невольник чести» — надо ещё что-то объяснять? «А вы, друзья, как ни садитесь, Всё в музыканты не годитесь» — это кого имеют в виду? «Всевышней волею Зевеса — наследник всех своих родных» — это про православного Бога говорят? Я уж молчу о происхождении говорящего. Безусловно, А.С. Пушкин — великий поэт. Но он — и очень яркая иллюстрация полной деструкции культуры, как основы для процесса Организации. Тот, кто читал ВСЕГО Пушкина, будет вынужден со мной согласиться. Как это ни печально. Но — я продолжу.
И вновь — «реформа». На этот раз — так называемое «освобождение», которое повлекло за собой едва ли не большее количество бунтов освобождаемых, чем то, когда они бунтовали, будучи рабами. Вот почему так? А потому, что провисавшие всё время процессы Организации и Управления нашли себе естественных носителей в народной среде. И не успело всё устояться и наладиться — Муха вновь решила забрать себе Организацию. Управление немедленно провисло. И началось — самоуправление. Когда каждая единица материала — сама за себя. В то время такими единицами были общины. Вот они-то и взбунтовались. Но это — дела давно минувших дней. Хотя без понимания того, что происходило с процессами ОРУ вплоть до сегодняшнего дня, будет всё же трудно понять их взаимодействие и их сущность.
Земская реформа — это попытка передать процесс Управления. Вопрос был только в том, что перед тем, как передавать Управление земству, земство нужно было Организовать. Точнее, оно должно было самоОрганизоваться, а оно, падла, не хотело. Поэтому передали Управление земству несуществующему. То есть, чиновному люду на местах. Они, не будь дураки, тут же его подхватили, а заодно и провисшую Организацию. И самоОрганизовались. Отчёты, получаемые Мухой, были очень красивыми, ревизоров кормили и поили, Михаил Евграфович имел нехилую денежку на описании всей этой системы.  Вникнуть во все тонкости Муха попросту не успела — схлопотала бомбу от благодарного народа.
Оставшиеся две Мухи уже подозревали, что нужно бы как-то освободиться не только от несвойственных месту процессов, но и заодно — от основного. Тем более, что самоорганизующаяся и самоуправляемая система не подчинялась уже практически совсем. То есть, процесс Руководства выписался и ушёл из царских палат значительно раньше, чем царь это понял. Однажды, 9 января, процесс Руководства глянул на царя своими кровавыми глазами снаружи, и тот понял, что надо уходить. Но уходить, сохраняя лицо. Поэтому — Государственная Дума, поэтому полная беспомощность в борьбе с большевизмом и прочими формами тогдашнего экстремизма и терроризма. Процесс Руководства постепенно и неуклонно становился процессом само-Руководства, что в переводе на русский язык называется самоуправством, а на учёном языке — анархией.  Как ни странно, мировая война стала для царя некоей передышкой перед неминуемым крахом. Те, кто знаком с дневниками Николая Второго, могут убедиться в его отрешённости от государственных забот уже задолго до революции. Он исполнял свои обязанности, как ритуал. Бессмысленный и тупой. И это его угнетало. Поэтому он принял предложение об отречении от престола чуть ли не с облегчением. Конечно, это очень драматично и даже трагично, но анализ процессов ОРУ — довольно жёсткая вещь. И сантименты не должны влиять на выводы.
Во время войны процесс Руководства плавно и вполне обоснованно растёкся по поверхности и закрепился в руках вооружённого народа. Причём, народ об этом, как водится, и не подозревал. Процесс Организации воплотился в армейской системе. Как никак мировая война, длящаяся несколько лет. Процесс Управления провис. Именно поэтому армию охватила коррупция и развал, вплоть до случаев массового дезертирства и братания с врагом.  То есть, все три процесса потеряли конкретных носителей. Война разрушила устоявшиеся связи и отношения в системе, хлебоносная Украина была оккупирована, голод и разруха охватили страну. Каждый субъект, имевший минимальные навыки организации, руководства и управления, реализовывал их так, как мог и хотел.
Так называемая революционная ситуация была ни чем иным, как глобальным бардаком. Многие думают, что бордель и бардак — это одно и то же. Но это не так. Бардак — это пожар в борделе. Каждый спасался как мог и умел. Наиболее умелым и теоретически подготовленным к этому бардаку оказался вождь мирового пролетариата. Он, собственно говоря, уже давно способствовал в меру своих способностей и приходу этой ситуации, и готовился к действиям по овладению ею. Царская охранка его явно недооценила. Причина — всё та же. Модуль ОРУ достаточно давно был в других местах. Причём тем местам, в которых некоторое время жили процессы Организации и Управления, а именно нарождающейся олигархии, было чрезвычайно выгодно (как они думали) свержение самодержавия. Поэтому они не только не мешали большевикам, но даже помогали им материально. Об интересе Германии в вопросе сепаратного мира сказано уже столько, что мне нечего добавить. Таким образом, в октябре 17 года у одного человека оказались в руках громадные материальные ресурсы, точное представление, что и как делать, чтобы поднять валяющийся под ногами процесс Руководства, и кому и как передать процессы Организации и Управления. Конечно, он рассуждал не в этой терминологии, но как тактик, он был на голову выше всех своих современников. Его организаторский талант мы можем наблюдать до сих пор. Но об этом — позже.
Единственная проблема, стоявшая во весь рост перед лидером малочисленной партии большевиков, состояла в том, что Руководство было рассредоточено в руках вооружённого народа. И его надо было аккуратно и без жертв со стороны берущих присвоить себе. Не лично себе, а малому кругу приближённых. Не партии в целом, а её центральному органу. Как мы знаем из истории, бывший присяжный поверенный справился с этой проблемой блестяще. Он не только сконцентрировал процесс Руководства на узком круге носителей, которые заглядывали ему в рот, но и обеспечил достаточно незаметный переход процесса Организации в ведение суррогата религии — идеологии своего имени, и процесса Управления — репрессивному аппарату в лице Дзержинского и его последователей. Причём, вся эта программа реализовывалась жесточайшими методами. Каждый носитель любой другой идеологии или религии был либо уничтожен физически, либо запуган до холодного пота. Каждый, кто ставил под сомнение руководящую и направляющую роль партии большевиков, был уничтожен, выдворен или запуган. Ну а уж те, кто пытался противостоять репрессивному аппарату, и подавно. Экспроприация всех процессов модуля ОРУ проходила под лозунгами-обещаниями, ни один из которых не был выполнен. «Ах, обмануть меня не трудно». «Земля — крестьянам» и до сих пор — нет права частной собственности на землю. Настоящего права на настоящую собственность. «Заводы — рабочим» и до сих пор — от 60 (в лучшие годы) до 100% собственности на промышленные объекты в руках государства. «Немедленный мир» — и четыре года гражданской войны и уже почти 100 лет геноцида. «Власть Советам» — и ни один председатель совета, исполкома, мэр и как они там сейчас называются,  в туалет сходить не может без разрешения правящей партии. Неважно — какой. КПСС или ЕР.

Начало.
Окончание.

Мося Фильтрада (с) filtrada